Друзья, вторая часть январских книг уже готова тоже. Оказалось, что очень много хочется отметить в прочитанном. Не могла себе отказать...
Фрида Викдорова "Черниговка". Третья книга трилогии ждала своего часа больше года. И что я могу сказать?
Читать эту книгу было очень больно. Местами до слез.
Началась война. Семён Карабанов ушел на фронт, а его жена Галя - Черниговка повезла в эвакуацию детский дом. Ей все сложно: начинать на новом месте, быть без мужа, без опоры. Все решал Семён, а она была за ним. А тут - все на ней. И хозчасть, самое главное воспитательный процесс. Ее съедала тревога. Постоянная тревога за мужа, от которого не было вестей, за детей, за детский дом. Черниговка начинала с нуля. Со старыми кадрами, которые приехали вместе с ними и с новыми, которые тоже работали, не покладая рук.
Но поразило меня другое. В свете событий, случившихся и продолжающихся. То, что чувствуют герои книги, как они переживают события. Я процитирую.
"Все дурное минует, кончится война и вернутся все, кто нам дорог. Когда мы были все вместе, я полно и глубоко понимала слова "через детей душа лечится". Когда мы были все вместе, душа лечилась и не верила в горе, в непоправимую потерю."
"...У Владимира Михайловича уже не было своей семьи. Его дети и жена умерли. Я иногда думала, что делает его таким сильным? Где источник постоянного света, которым он был полон? Помню...он сказал- судьба уничтожила все, что я любил, но уничтожила в жизни, а не во мне. Свет, горящий врутри- свет неугасимый. ... Он не дал погибнуть своему счастью, сумел сохранить его в себе. ...передо мной счастливый человек. Счастливый, богатый и добрый."
"Любить... Вот может, потому я и не нахожу ключа к Зикунтвв, что не люблю его. Я постоянно казню себя за эту нелюбовь. Я знаю, что не вправе не любить. Не любя, ничего не добьешься. Когда- то я упрекала Меню, что он не со всеми ребятами одинаков, а сама...Но как скажешь себе: люби! И скажешь, да что толку..."
"Мы бежали с ней по вечерней улице.
- Слышали, Киев наш!- окликнула женщина...
- Эй, слыхали? Киев наш!- летело за нами.
Вот так, наверно, будет в день победы - все будут друг другу как родные, как братья, можно будет окликнуть незнакомого, обратиться к любому- радость будет такой общей вот как нынче. Киев взят! Проснулись, ожили все надежды. Киев наш!"
"Когда мы в теплушке ехали сюда, помню: то, что для меня было одной только заботой, одной тревогой, для ребят было и светом, который сочилс через щелку и забавой: чайник весь в саже и дежурный перемазался, разливая кипяток. Когда дождь барабанил по крыше, я думала сырость, холод, простуда, а они слышали, что дождь выстукивает:"капитан, капитан, улыбнитесь!"
"Но, наверно, забыв детство свое и юность, нельзя быть с детьми.уходит что- то важное и ты перестаешь понимать. Начинает казаться: дрова есть. Обувь цела. Чего ещё? Нет, этого мало."
"- А за что у вас орден?- спросил Борщик, пробравшись к Сане.
- За нетерпение. Первый бросился в атаку, но ты не думай, что от храбрости, просто терпение лопнуло, не мог ждать. Не мог, и все тут! Борщику не нравится такое объяснение, ему бы хотелось как его нибудь героического поступка- чего- нибудь такого необыкновенного. "Терпение лопнуло" - разве это подвиг? Но ребята смеются и обступают Жукова ещё теснее".
Книга настоящая, о настоящих чувствах, потерях, рядостях. О том, что все- таки воспитывать детей нужно. Любить нужно. Учить нужно. Но с сердцем, а не предоставляя образовательные услуги.
Александр Громов "Восемь дней на Афоне. Паракало".
Книга удостоена Патриаршей премии в 2016 году. Она повествует о паломничестве двух друзей- писателей на Святую Гору Афон. Монастыри, встречи, молитва и службы составляют нить рассказа. Автор делится впечатлениями и размышлениями.
В книгах, рассказывающих о святых местах, всегда присутствует нечто особенное. А бы сказала, что это Дух Святой, но не все в это верят. Чтобы написать такую книгу, берут благословение у духовника или священника. Не у каждого есть умение раскрыть свои душевные переживания и духовный поиск.
Я знаю людей, которые были на Афоне. Мы разговаривали с ними. И все сходятся в одном - это место очень отличается от любого другого места Земли. И говорить о том, что ты чувствуешь, очень сложно. Иногда почти невозможно. Вместе с героями мы проходим весь путь от одного монастыря к другому. От русского Пантелеимона до сербского Хиландара. Одни попутчики уходят, другие появляются. Духовные беседы. Искушения. Чувства от восторга до раздражения. От благодати до грусти. От желания остаться до стремления всеми силами в мир. На Афоне - небо на Земле. Монашеский подвиг держит мир. Тем страшнее, что Европа хочет и туда дотянутся.
Немного цитат.
"Ах, да... Ризница...Трепет достиг уже какой- то ужасной грани... По периметру небольшой комнаты стояли лари, какие обычно бывают в музее и под стеклом. Я сначала не понял, потом не поверил - да это же святыни! Главы, дляни, стопы, частицы мощей величайших святых, великомучеников за Христа. Его со- трудников на земле. Но это же не музей - Бог не есть Бог мертвых! Вот они, святые, здесь, со мной...
Если современному затравленному прогрессом человеку дать вдохнуть слишком много чистого воздуха, он начнет задыхаться. Примерно то же случилось со мной. Оказавшись среди сонма святых, я почувствовал, что не могу дышать этим воздухом. Мы плотной вереницей, как бы поддерживая друг друга, потянулись вдоль комтатки. Подходя к каждому святому,
прикладывались к его мощам. ".
И в конце путешествия им выпало испытание. Они хотели вернуться в город на день раньше, что выспаться, отдохнуть перед отлётом, а знакомый монах, которого они встретили, сказал им на день вернуться в монастырь. Как взбунтовались внутренне наши друзья! Мир был так близок... В этом финальном сюжете - вся наша душа и жизнь. Я знаю, сама такая. Стою на службе благоговейно, но служба закончилась и бегом домой.
"- А мне кажется, Господь проверил: научились мы чему- нибудь на Афоне или нет?
- А чему мы научились?
- Понимать, что нечего заботится о своем попечении. Мы выработались на Афоне. Наших духовных сил хватило на неделю. Я даже не представляю, как бы я сегодня молился. Не потому, что я не могу или не хочу, но все равно было бы не то, что в первый да и во все остал ные дни. Господь знает, что я человек и силы мои кончились.Но сможем ли мы ради Него отказаться от человеческих слабостей?..."
Книга глубоких размышлений и светлой радости.
