Каждый год, вот уже много лет подряд, мы ждём этой встречи. Ждём, не понимая ясно, почему стремимся к ней, что в ней такого, что заставляет трепетать сердце.
Далёкая деревня. Ничем не примечательный бревенчатый деревенский дом. Заросший мелкой травой дворик. Паровозик из сараев, дровницы, бани. Все ещё добротное, но уже старое. Пёс Филька. Рыжий голосистый звонок. Мелкий, а чужого не пропустит.
Наше приближение почуял, когда мы были в Могилеве. А потом от радости встречи вертел хвостом и подпрыгивал на месте.
Тетушка - улыбчивая, смешливая, с молодыми ясными глазами - всегда рада нам. Ее муж, дядя Коля, болен. У него трясутся руки, и он всего боится. Болезнь Паркинсона. От костра и мангала - пожара, от ножа - пореза, от рыбы - подавится костью, от гостей шума и неудобства. И своим страхом заражает всех окружающих. Тетя говорит ему, что мы соблюдаем правила безопасности. Но он все равно волнуется и нервничает.
Стол к нашему приезду был уже накрыт. Никаких разносолов, если считать ими заморские и сложные блюда. Запечённая рулька, холодец, молодая картошка и шкварки. О, эти шкварки! Песня.. Маленькие, зажаренные до хруста кусочки сала с мясом. Кабачковый торт. Малосольные огурчики - крепкие и веселые. Холодный компот из вишни и смородины в запотевшем стакане.
И долгие- долгие разговоры... Когда градус радости повысился, тетя Галя громко сказала дяде:
- Коль, мы на кладбище, стариков проведать...
И таинственно нам подмигнула.
Мы пошли на край деревни.
Впереди было поле и кладбище. В небе полыхал закат, окрашивая облака розовыми, желтыми и фиолетовыми оттенками.
- Куда мы идём?- спросила я.
- В сваты! Коле не говорила, потому что он против будет, -категорично заявила тетя и строго посмотрела на моего брата. - Сколько можно уже бобылем жить?
- Идём, так идём,- смиренно согласился брат.
Муж мой его толкнул в бок.
- Идём, так идём! Не дрейфь! У них товар, у нас купец,- в предвкушении он потер руки. - Женим!
И дружной компанией продолжили путь.
Проходили мимо заброшенных домов, мимо наделов, заросших бурьяном выше роста человеческого. Мимо ухоженных и щедро колосившихся ржаных полей. Мимо сада со свисающими до земли ветками яблок.
Мимо домиков с яркими палисадниками из белых, розовых, сиреневых флоксов. Их невыносимый аромат прилетел как привет из детства. Жёлтые "юржинки", кажется будут всегда здесь. Как и сорок лет назад... В городе их уже вывели, а тут они бушуют.
Пришли. Разноцветный домик, кашпо с цветами и поделки из шин. Горшок на заборе. Пенечки и грибочки.
- Открывай, хозяйка. Встречай гостей!- тетя стучит в парадную дверь.
Ветер гуляет вольно в рябиновых листьях. Шаловливо раскачивает грозди рябин.
"Время рябиновых бус пришло. Делала их когда - нибудь дочка? Уже не будет, взрослая. Много в этом году рябины. К холодной зиме."
Мысли текут медленно и спокойно. Обнимаю глазами весь этот деревенский пейзаж. Впитываю теплоту дня, нежность заката, тетину улыбку, семейное согласие...
Нам никто не открыл.
- Наверно, в город поехали?!- предположила тетушка. - Временно сваты отменяются. Пойдёмте пить чай!
И мы гуськом идём за тетей Галей. Под крылом. В дом, где можно выдохнуть и сказать:
- Как же хорошо, Господи, что есть ещё место, где можно почувствовать себя ребенком. И где тебя принимают всегда.
Сваты не состоялись и на следующий день. Не судьба...
Зато состоялось многое другое, о чем мы будем вспоминать целый год.
Глубокое ночное небо с миллиардом звёзд. Аня была в восторге.
Голубая криница и новый мост к ней.
Шашлыки и валяние на траве, рассматривая пролетающие облака.
Телефон подкорректировал мое лицо и сказал, что мне 30 лет. Спасибо ему!
Разговоры... Долгие и лирические разговоры и жизни, о прошлом, о маме. Как она умеет слушать! Как она понимает, что нужно сказать и чем приободрить. Все ходят к Александровне "на терапию", всех принимает.
Обнимашки с сестрой и шушуканье, как в детстве.
И даже рассвет. Мы первый раз поехали домой не вечером, а рано утром.
Это было 7 и 8 августа. Два вечера и день. Запаслись любовью на год.
И тетушка говорит, что живет от приезда до приезда.
Далёкая деревня. Ничем не примечательный бревенчатый деревенский дом. Заросший мелкой травой дворик. Паровозик из сараев, дровницы, бани. Все ещё добротное, но уже старое. Пёс Филька. Рыжий голосистый звонок. Мелкий, а чужого не пропустит.
Наше приближение почуял, когда мы были в Могилеве. А потом от радости встречи вертел хвостом и подпрыгивал на месте.
Тетушка - улыбчивая, смешливая, с молодыми ясными глазами - всегда рада нам. Ее муж, дядя Коля, болен. У него трясутся руки, и он всего боится. Болезнь Паркинсона. От костра и мангала - пожара, от ножа - пореза, от рыбы - подавится костью, от гостей шума и неудобства. И своим страхом заражает всех окружающих. Тетя говорит ему, что мы соблюдаем правила безопасности. Но он все равно волнуется и нервничает.
Стол к нашему приезду был уже накрыт. Никаких разносолов, если считать ими заморские и сложные блюда. Запечённая рулька, холодец, молодая картошка и шкварки. О, эти шкварки! Песня.. Маленькие, зажаренные до хруста кусочки сала с мясом. Кабачковый торт. Малосольные огурчики - крепкие и веселые. Холодный компот из вишни и смородины в запотевшем стакане.
И долгие- долгие разговоры... Когда градус радости повысился, тетя Галя громко сказала дяде:
- Коль, мы на кладбище, стариков проведать...
И таинственно нам подмигнула.
Мы пошли на край деревни.
Впереди было поле и кладбище. В небе полыхал закат, окрашивая облака розовыми, желтыми и фиолетовыми оттенками.
- Куда мы идём?- спросила я.
- В сваты! Коле не говорила, потому что он против будет, -категорично заявила тетя и строго посмотрела на моего брата. - Сколько можно уже бобылем жить?
- Идём, так идём,- смиренно согласился брат.
Муж мой его толкнул в бок.
- Идём, так идём! Не дрейфь! У них товар, у нас купец,- в предвкушении он потер руки. - Женим!
И дружной компанией продолжили путь.
Проходили мимо заброшенных домов, мимо наделов, заросших бурьяном выше роста человеческого. Мимо ухоженных и щедро колосившихся ржаных полей. Мимо сада со свисающими до земли ветками яблок.
Мимо домиков с яркими палисадниками из белых, розовых, сиреневых флоксов. Их невыносимый аромат прилетел как привет из детства. Жёлтые "юржинки", кажется будут всегда здесь. Как и сорок лет назад... В городе их уже вывели, а тут они бушуют.
Пришли. Разноцветный домик, кашпо с цветами и поделки из шин. Горшок на заборе. Пенечки и грибочки.
- Открывай, хозяйка. Встречай гостей!- тетя стучит в парадную дверь.
Ветер гуляет вольно в рябиновых листьях. Шаловливо раскачивает грозди рябин.
"Время рябиновых бус пришло. Делала их когда - нибудь дочка? Уже не будет, взрослая. Много в этом году рябины. К холодной зиме."
Мысли текут медленно и спокойно. Обнимаю глазами весь этот деревенский пейзаж. Впитываю теплоту дня, нежность заката, тетину улыбку, семейное согласие...
Нам никто не открыл.
- Наверно, в город поехали?!- предположила тетушка. - Временно сваты отменяются. Пойдёмте пить чай!
И мы гуськом идём за тетей Галей. Под крылом. В дом, где можно выдохнуть и сказать:
- Как же хорошо, Господи, что есть ещё место, где можно почувствовать себя ребенком. И где тебя принимают всегда.
Сваты не состоялись и на следующий день. Не судьба...
Зато состоялось многое другое, о чем мы будем вспоминать целый год.
Глубокое ночное небо с миллиардом звёзд. Аня была в восторге.
Голубая криница и новый мост к ней.
Шашлыки и валяние на траве, рассматривая пролетающие облака.
Обнимашки с сестрой и шушуканье, как в детстве.
И даже рассвет. Мы первый раз поехали домой не вечером, а рано утром.
И тетушка говорит, что живет от приезда до приезда.